Дерево.
Фламинго образуют пары на всю жизнь. Некоторые остаются со своими избранниками на 50 лет или больше.
Клинок.
А людям стоило бы поучиться у этих птиц верности. Нет смысла писать о том, насколько наше общество погрязло в дерьме.
Этому нас учит наше дорогое телевидение: фильмы, сериалы... которые сплошь и рядом показывают неверных мужей и жен.
Только и видишь, как семью рушат, семью калечат и разумеется, тех персонажей, которые разрушают чужую семью показывают бедными, несчастными овечками, располагающих зрителей к своей персоне. Самое возмутительное - это то, что в последствии оно так, будто бы, и надо. Все обыгрывается в том свете, что живя в семье, человек был глубоко несчастен и обманут или чсто - то там еще, но вот когда пришли и разрушили эту его семью в пух и прах до основания, то вот тут - то и начинается самая жизнь! Вот тут - то и начинается самое что ни есть счастье в жизни главных персонажей. Браво!
А прежняя семья... ну что уж там. Попробовали, не получилось ни ударив палец о палец и не выстрадав нужное сохранить семью в целости и сохранности, а ну и плюнуть да растереть! Давайте попробуем еще с кем- то. Вот ведь Машка, жена брата Сережки... вот ведь умница, красотка и в постели что надо не то, что эта мымра моя!
На том и порешили. Отвратительно настолько, что до глубочайшей тошноты.
А если так подумать, то только ли на "семью" такая напасть? Нет, не только.
Но каждый совершает свой выбор сам. Сам, сам и только сам. Если же нет, то пенять каждому все равно остается только на себя, отсутствие собственной головы на плечах и достоинства в душевных чертогах.
П. С. : Разумеется, жизнь не такая простая и плоская штука, чтобы хоть единое правило не имело в себе хотя бы малейшее, но исключение в своем уставе, но эти самые исключения не дадут нам ни малейшей гарантии на то, что оно - то нам и не аукнется в будущем горькими слезами и прочими прелестями.
Иней.
Фламинго образуют пары на всю жизнь. Некоторые остаются со своими избранниками на 50 лет или больше.
Клинок.
А людям стоило бы поучиться у этих птиц верности. Нет смысла писать о том, насколько наше общество погрязло в дерьме.
Этому нас учит наше дорогое телевидение: фильмы, сериалы... которые сплошь и рядом показывают неверных мужей и жен.
Только и видишь, как семью рушат, семью калечат и разумеется, тех персонажей, которые разрушают чужую семью показывают бедными, несчастными овечками, располагающих зрителей к своей персоне. Самое возмутительное - это то, что в последствии оно так, будто бы, и надо. Все обыгрывается в том свете, что живя в семье, человек был глубоко несчастен и обманут или чсто - то там еще, но вот когда пришли и разрушили эту его семью в пух и прах до основания, то вот тут - то и начинается самая жизнь! Вот тут - то и начинается самое что ни есть счастье в жизни главных персонажей. Браво!
А прежняя семья... ну что уж там. Попробовали, не получилось ни ударив палец о палец и не выстрадав нужное сохранить семью в целости и сохранности, а ну и плюнуть да растереть! Давайте попробуем еще с кем- то. Вот ведь Машка, жена брата Сережки... вот ведь умница, красотка и в постели что надо не то, что эта мымра моя!
На том и порешили. Отвратительно настолько, что до глубочайшей тошноты.
А если так подумать, то только ли на "семью" такая напасть? Нет, не только.
Но каждый совершает свой выбор сам. Сам, сам и только сам. Если же нет, то пенять каждому все равно остается только на себя, отсутствие собственной головы на плечах и достоинства в душевных чертогах.
П. С. : Разумеется, жизнь не такая простая и плоская штука, чтобы хоть единое правило не имело в себе хотя бы малейшее, но исключение в своем уставе, но эти самые исключения не дадут нам ни малейшей гарантии на то, что оно - то нам и не аукнется в будущем горькими слезами и прочими прелестями.
Иней.
Избравши свячески тернистую дорожку,
Менять ли туфли беспрестанно по пути, словно изнеженный вельможа
Иль все же мужественно протарить этот путь до самого конца, до самых смертных врат?
Менять ли туфли беспрестанно по пути, словно изнеженный вельможа
Иль все же мужественно протарить этот путь до самого конца, до самых смертных врат?